Капитан «Паллады» – человек, который совершит пять кругосветных путешествий

У капитана Николая Зорченко за спиной четыре кругосветных путешествия на фрегате «Паллада» и барке «Седов». В ноябре 2019 года он снова возглавил «Палладу» и пошел в пятую кругосветку, приуроченную к 200-летию открытия Антарктиды российскими моряками и 75-летию победы в Великой Отечественной войне. На вопрос, зачем ему это, Николай Кузьмич без тени сомнения отвечает: «У каждого нормального человека есть горизонты, к которым надо стремиться. Я не хочу ничего доказывать. Просто должны быть суда, они должны ходить далеко-далеко. И чем дальше – тем лучше».

Что станет моряком, Зорченко понял довольно рано – в девятом классе. Был заметным, учился хорошо, занимался гимнастикой. Как-то раз его вызвали в горком комсомола: «Слушай, у нас путевка появилась в МГИМО». В те годы это автоматически означало: жизнь удалась! Работа за границей, зарплата в валюте, магазины «Березка», – о чем еще можно мечтать?

Зорченко отказался. Когда директор школы спросил его почему, ответил: «Ну, я же в моряки». «И правильно», – сказал директор. Во Владивостоке конкурс в училище был большой, а мест всего 100. Во-первых, брали абсолютно здоровых, во-вторых, нормы ГТО сдавали на стадионе – бег, граната, подтягивание, отжимание. Зорченко тогда просто проспал экзамен: ночью с товарищем пошли купаться и уснули в спортзале. Когда проснулись и прибежали, было уже поздно.

Судьба привела в среднюю мореходку – Дальневосточное мореходное училище. Сдать туда экзамены было не проще, чем в высшую: на 100 мест примерно 1000 абитуриентов. Николай взялся за ум, выдержал экзамены, и сразу на четыре месяца на практику: приборка, строевая, вахты. В 70-е годы стать курсантом было так престижно, что в мореходку поступить было труднее, чем в обычный институт. Там будущих моряков держали в ежовых рукавицах, жизнь в казарме здорово сближала ребят, заставляя стоять друг за друга горой. Сейчас другое дело: курсант живет дома и может рассчитывать на помощь родителей.

Бывалые моряки знают: когда выходишь в море, нужно всегда под рукой держать хлеб или сухарики с солью, чтобы меньше укачивало. Молодые – другое дело: «Только вышли, и нас, курсантов, после ночной вахты отправили трюмы чистить. Меня укачало, я – бегом в каюту. Только на диван упал и глаза закатил, тут у старпома обход: «Вы что – пассажир?» – «Нет, не пассажир». – «Бегом!». Запомнил я тот день на всю жизнь. Если бы мне сказали: «Иди, приляг», я бы так и сделал. А как в море прилечь, когда пахать надо?»

Когда Зорченко окончил училище, он попал в Антарктиду – на ледокол. Сегодня спутниковая навигация позволяет следить за «дорогой», тогда все было сложнее: каждый айсберг наносили на карту, чтобы самим не напороться и других предупредить. Один контракт Николай Зорченко отработал на пассажирском круизном лайнере: придя туда уже бывалым капитаном, трудился старпомом. Предложили остаться капитаном, но он сказал, что хотя и многому здесь научился, не может: у него есть обязательства перед государством. Считал себя обязанным работать именно на «Палладе» – учебном парусном судне. Как и многие другие моряки, все суда, на которых он работал, Зорченко называет «пароходами». «Паллада», занесенная в книгу рекордов Гиннесса как самый быстроходный парусник в мире, для него тоже «пароход», даже если идет только под парусами.

В 2017 году Зорченко пришлось на время поменять море на берег и поработать проректором «Дальрыбвтуза» – попросили. Но когда новость о кругосветке трех парусников – «Седова», «Крузенштерна» и «Паллады» – подтвердилась, что-то у него внутри заныло. Приехал в Москву на встречу к главе «Росрыболовства» Илье Шестакову, говорит: «Буду вам всю жизнь благодарен, если вернусь на флот, выйду в кругосветное плавание и возглавлю свою «Палладу». Тяжело торчать на берегу, зная, что пароходы ходят, и твой родной уходит, а ты тут сидишь».

И вот, желание исполнилось: 1 ноября этого года на владивостокском пирсе «Палладе» по традиции сыграли марш «Прощание славянки» и она ушла в море, к Антарктиде, во главе с капитаном Николаем Зорченко по следам Беллинсгаузена и Лазарева, чтобы вернуться домой через год.

«В море – значит, дома», – однажды сказал адмирал Степан Осипович Макаров. Когда моряк только и делает, что о доме скучает, не горит у него огонь в душе – он, как всякий человек, который не в свои сани сел. Работа на флоте для тех, кому судно – дом.

По материалам Михаила Кожухова для «Forbes»