Рыбак – тридцать два раза моряк

Порт Виго, северо-западная Испания. На берегу этой бухты пропавшего «золотого флота» состоялся семинар инспекторов МФТ, имеющих дело с рыбаками. Собрались инспектора из Таиланда и Шри-Ланки, Японии и Австралии, Владивостока и «порта-кристалл» Вальпараисо, Калининграда и севернее, из Ирландии и Норвегии. Виго – большущий фьорд, разве что под пальмами, – считается родиной промысловых экспедиций в мировой океан.

«Испанцы научили тебя и весь мир ловить рыбу в океане» – сказал испанский капитан, которого береговая охрана поймала в австралийской Антарктике. Капитан этот был отсюда, из Галисии и сказал чистую правду: они были первыми. Начиная со времен Колумба и освоения тресковых промыслов Ньюфаунленда (правда, тогда двухметровая рыба «кабальяо» ходила косяками длиной в несколько суток, продавалась штабелями метровой высоты, а сейчас – это деликатес в виде сушеных ломтиков). И не заканчивая открытием Патагонского района, где давно стала белая ночь. Десятки судов, с каждого борта пылают белые люстры, и на этот свет идёт из глубин рыбешка, а за ней – стада кальмаров. И так на Патагонском шельфе десятилетиями.

Наконец, именно в Виго появился, строится и совершенствуется проект океанского тунцелова, сейнера и траулера в одном флаконе. Советские рыбаки узнали его как БСТ «Родина», калининградский «Тралфлот» успел поработать на нем в Индийском океане, а в приватизацию флотилия исчезла в Таиланде. Знаменитые испанские тунцеловы «Uno», «Does», «Tres» тоннажем до 4000 брт работают в трех океанах и обзываются Гринписом, как «суда-монстры», выкашивающие поголовье тунца без перспективы.

Тем не менее, рыба «альбакор» вылавливается испанцами больше, чем другими рыбаками ЕС.

Вот по каким причинам Виго стал местом проведения семинара МФТ. К тому же это основной рыбный порт страны, где на 9 тыс. рыболовных судах работает не более 33 тыс. граждан Испании: палубная и промысловая команды обычно комплектуются мигрантами, и условия труда и оплаты для них тоже обсуждались.

На экране конференц-зала отобразился сайт «Fishing Watch» и электронная карта Атлантики, избранной для примера, засветилась, как ёлка, сотнями огоньков AIS, где каждый – рыболовное судно в группе добытчиков, скопившихся в разных районах.

Судя по карте, настоящий рыбак – это не тот, что утром вышел в море, а к ужину вернулся. Потому что «светлячки» на экране это так называемые, «overseas FVS (fishing vessels), ocean going vessels», тоннажем от тысячи и за пять с лишним тысяч регистровых тонн, с автономностью до 2-х месяцев и экипажем под сотню человек.

Карта и скопление «светлячков» показывают, что-то клюет в районе Северной Атлантики, небольшая группа судов у Фарерских островов. В Центральной части, у Западной Африки, света побольше. Можно ввести в поисковое окошко название судна, и тогда вычленяется какой-нибудь БАТМ из Мурманска, его предыдущий маршрут и все предыдущие зигзаги (если это не браконьер с ведром на спутниковой антенне). Побережье Гвинейского залива пылает, как огни мегаполиса, как будто ты в самолёте над ночной Сибирью. Полно испанцев, исландцев, латвийцев (с экипажами из Калининграда) и прочих разных. Но ярче всего сияет Южная Атлантика, район Фолклендов – здесь просто рождественская ярмарка. Огоньки расходятся концентрическими кругами по окружности промысла в несколько сотен миль. Плывут навстречу друг другу и расходятся бортами китайцы и японцы, бразильцы и испанцы. Порт базирования – Монтевидео, а Буэнос-Айрес закрыт для «расхитителей аргентинских вод временно оккупированных Британией».

Такая мозаика складывается из промысловых районов и судов, флагов и экипажей.

Вообще-то, на одного моряка торгового флота приходится тридцать два рыбака (от занятых в прибрежном рыболовстве и заканчивая теми, кто ушел в экспедицию). Условия труда и оплаты моряков защищают международные стандарты и сильные профсоюзы, то есть, Сводная Конвенция MLC-2006 и сеть МФТ с национальными профсоюзами. Однако у рыбаков дальнего и ближнего плавания ничего такого нет. Конвенция Моряков не для них, если портовые власти не рискнут выйти за рамки компетенции. А Конвенция, соответствующая рыбацкой специфике, МОТ №188, этот документ действует лишь в пяти государствах мира. Нет нормы стандартов на международном уровне, хотя океанская рыбалка ведётся в основном судовладельцами удобных флагов. Например, в составе уцелевшего отряда калининградских рыбаков в 9 тыс. человек в год, примерно 6 тыс. человек заняты под флагами «жалуйся, не знаю кому» юрисдикции.

Для рыбаков под флагом РФ стандарты и нормы имеются. Да, они никакие и Гострудинспекция условия труда и оплаты на судах не проверяет, а больше и некому, но известно хотя бы, куда жаловаться, в случае чего. Сейчас, когда с падением цен на нефть подешевел судовой бункер, типичный рыбак из Калининграда, даже в случае пролова, получает полторы штуки баксов в месяц. Но это круто лишь по сравнению с работниками береговых бюджетных учреждений. К тому же, прочие условия типичного трудового договора рыбака – если, документ вообще-то имеется, – субстандартны по сравнению с трудовым договором моряка. Выплата по несчастью и болезни в разы ниже, условия списания и наказания – произвольны, процедура обжалования не предусмотрена. Короче, это билет в одну сторону и обычные условия для рабсилы Третьего мира. И не зря в главном рыбацком регионе РФ, на Дальнем Востоке, российские судовладельцы набирают рыбаков из Бирмы, Индонезии и Китая.

Такая практика давно действует, но власти РФ всякий раз узнают об этом лишь после очередного кораблекрушения (БАТМ «Дальний Восток», флаг РФ, 40 погибших бирманцев в рыбцеху) или международного скандала: например, когда вскрылось, что плавбаза «Лафайетт», приписанная к Калининграду и крупнейшая в мире, в порт приписки никогда не заходила, работает в Перу и укомплектована китайцами.